"Призрачный Париж"

События, которые вполне могли стать сюжетом театральной постановки, превратили жизнь нескольких героев в "сказочную" реальность.
Рауль де Шаньи всегда стоял между ним и Кристин. Этот юнец готов был на всё... и в Перрос-Гиреке Эрик это прочувствовал в полной мере. После странного случая в спальне Эрик избегал встреч с де Шаньи. Впрочем, нянек виконту и так хватало - юная Луиза, м-ль де Монтегю, грезившая о нём. Шли дни, Эрик ухаживал за Кристин. В один из таких дней де Шаньи поставил его перед выбором и весьма не легким. Не будь Кристин в столь тяжелом состоянии, он бы послал виконта к чёрту вместе с его предложениями и увез своего Ангела отсюда. Но выбора не было, Кристин требовался покой и сейчас его дать мог только виконт Рауль де Шаньи.
Эрик вернулся в революционный Париж. До волнений общественности в связи с происходящими в городе событиями ему не было никакого дела. По странному стечению обстоятельств его дома почти не коснулись последствия революционных страстей, хотя провести уборку и заменить окна и двери не помешало бы. Но не сейчас. Эрик скрылся в тайном кабинете дома, занявшись любимым делом - музыкой. Он изредка навещал подземелья оперы в поиске вдохновения. Но обнаружил там лишь раненную девушку в мужской одежде. Сначала он хотел уйти и оставить находку другим возможным соискателям, но что-то его остановило. Ни то чтобы жалость или сострадание, но размышлять об этом времени не было, ей явно требовалась помощь, и минуты промедления могли стоить девушке жизни. Эрик перенес её в более безопасное место, ухаживал за ней, проводил дни и ночи возле её постели, забывая о себе. И всё это время его не покидало ощущение, что он уже где-то видел свою незваную гостью. Память решительно подкинула картины из прошлого - дом де Шаньи и она. Должно быть эта девушка родственница виконта. Не желая слишком сильно привязываться к девушке, Эрик отвез её к дому де Шаньи, как только ей стало лучше.
Париж, опера - возвращали воспоминания о ней... Кристине. Но её образ был скорее призрачным, а из темноты, словно лучик солнца, выступал другой - той самой девушки...
Решив покончить со своим добровольным заточением, Эрик нанял корабль с командой и понятливым капитаном. Путь его лежал в холодные северные края. Ледяной ветер и соленые брызги стали приятным дополнением к его новой жизни. Иногда он возвращался к занятиям музыкой и своему новому творению, которому Эрик посвящал долгие часы в Париже, а теперь в каюте корабля. Эрик уже не был похож на того чопорного педантичного Призрака Оперы, сейчас он напоминал пирата, "пирата северных морей и океанов". Черная полумаска крепилась на манер пиратской повязки, скрывая изуродованную часть лица. Теперь он не привлекал так много внимания, как раньше. Впрочем, совсем незаметным его назвать было трудно. Длинные волосы были собраны черной лентой. В одежде прослеживались черты от прежнего призрака, но теперешний образ жизни внес свои коррективы.
В одном из портов до слуха Эрика донесся знакомый голос. Не желая верить своим ушам, он обернулся и увидел шедшего вдалеке юнца де Шаньи. Впрочем, надо заметить, виконт стал выглядеть более мужественно с их последней встречи. Попадаться ему на глаза Эрик не горел желанием, поэтому мастерски скрылся из виду. От скуки или же простого любопытства Эрик периодически развлекал себя, следя за виконтом. Де Шаньи по большей части находился в обществе своих друзей, лишь изредка прогуливаясь в одиночестве. Не смотря на то, что Эрик избегал открытых встреч с виконтом, однажды ему пришлось забыть об этой предосторожности.
Луна еле освещала городок, де Шаньи шел по одной из узких улиц. Он был несколько пьян, насвистывал песенку. Внезапно из темноты появились трое человек. Их вид явно не говорил о хороших намерениях. Один из них словно случайно толкнул Рауля, двое других перекрыли пути к отступлению. В лунном свете сверкнули ножи в руках бандитов. Эрик понимал, что виконту не справиться с тремя сразу и вступил в схватку. Не прошло много времени, как тела незадачливых воров осели на мостовую. В благодарность за спасенную жизнь виконт подарил ему медальон с гравировкой фамильной монограммы, внутри же располагалась миниатюра красивой дамы, вероятно, матери Рауля. Де Шаньи не узнал его и это было к лучшему. С того момента они больше не виделись.
Путешествия подошли к концу, и настало время вернуться в Париж...